Африка в Тихом океане: два мыса за два дня. Часть 2

Маяк на мысе Африка. Спасибо Вове за фото!

День 3. Холодная Африка

Третий день нашего путешествия начался рано, перед рассветом. Ночь прошла спокойно и свою часть дежурства я начал на реке, накидав дров в костер, в свете «налобника» побрел за водой для котелка. Ночь была пасмурной, низкая облачность над морем слегка подсвечивалась начинающимся рассветом. Ветер немного успокоился, и вечный шум прибоя стал заметно тише. До реки от лагеря было метров восемьдесят, идти в темноте одному неприятно… Но чего не сделаешь ради утреннего кофе! Море нагоняло морскую пыль, и обрывки тумана, как лоскутки оборванной ткани, проплывали над травой. Сквозь эту серо-чёрную пелену, как огонек надежды в царстве тьмы, всполохом загорался жёлтый свет «африканского» маяка, и через секунду снова гас... Скупость моего слога не даёт мне передать и толику того чуда, тех эмоций, что я испытывал, замерев у костра, как губка, впитывая тепло огня, согревая ладони кружкой кофе и с сожалением наблюдая, как рассеивается волшебство ночи над узкой полоской тундры на берегу моря Беринга.

Видео снова со спойлером пятого дня :)

Фото: Uykoal, Владимир Лукьянов и другие участники похода
Текст: Uykoal

С рассветом погода стала налаживаться. После завтрака палатки уже были собраны, когда у группы появилась идея предпринять вторую попытку попасть  к водопадам. Обувь у меня просохла ещё вечером, и я решил, что обязательно стоит сходить с ребятами. Не дожидаясь, пока они соберутся, я пошёл вперёд по пляжу, думал дойти до реки, где группа вчера встретила мишку, а там подождать, пока они меня догонят.

Взяв с собой кроссовки, я  надел резиновые боты и перешёл ручей, на берегу которого стоял наш лагерь. Весь пляж вокруг ручья усыпан медвежьими следами, видимо, наш вчерашний гость и ночью накручивал круги поодаль, не желая покидать свою территорию. Не дожидаясь его появления, я побрёл по пляжу.

Через какое-то время показались и ребята, но ждать я их не стал, пошёл к реке. Река называется Вторая Перевальная, в её устье из морских вод заходит рыба, что привлекает камчатских «хомяков». Когда дошёл до реки, народ отставал от меня метров на двести. Я решил, что стоит разжечь два костра по обе стороны реки (в месте нашего брода), чтобы максимально обезопасить этот участок от назойливого внимания «хозяев».

Но стоило мне дойти до берега, сразу показался вчерашний «хомячок», мирно пасущийся на тундряке на другой стороне речки. Медведь был далеко и ни видеть, ни слышать меня не мог, а я его спокойно рассматривал в объектив фотоаппарата. Мишка, конечно, не был так огромен, как вчера показался ребятам, но всё же это был совсем не такой юный мишка, что ходил вокруг нашего лагеря.

Я решил попробовать его отогнать до прихода подмоги. Достал сигнал охотника и пару раз стрельнул в сторону медведя. Огонёк до него не долетел, но он тут же оторвался от ягоды и повернул морду в мою сторону. И тут медведь повел себя не совсем так, как я хотел бы. Сразу оговорюсь, что сигнал охотника – это совсем не средство для отпугивания такого зверя, просто громким хлопком и сигнальным огоньком я пытаюсь себя обозначить, т.е. хочу, чтобы медведь меня заметил. У моря обычно дует ветер, отгоняя все запахи и заглушая звуки. Медведь, который, в основном, ориентируется на обоняние и слух (видит он совсем тухло), зачастую тебя не замечает. Были случаи, когда я подъезжал к медведю на квадроцикле ближе 30 метров, и он спокойно занимался своими делами и не замечал моего присутствия. Это очень опасно и поэтому я пользуюсь любыми средствами для того, чтобы хищник меня заметил заранее. После того, как он тебя заметит, начинается игра «на вытеснение». Да, да – вытеснение, аккуратно, без спешки, но настойчиво. Медведь тут хозяин, и обычно он просто проявляет любопытство, тем более что детально рассмотреть вас он не может и поэтому пытается приблизиться, агрессией тут и не пахнет.

Но мой медведь резко рванул в мою сторону. Бежал он быстро и целеустремлённо, не останавливаясь и не вставая, как обычно, на задние лапы. Словно спешил ко мне… Расстояние было большое, и пока его бурая морда то пропадала, то вновь появлялась над травой, я успел его пофотать и обдумать дальнейшие действия. На всё про всё у меня было пять секунд. Между мной и медведем текла река, и это ещё секунд десять ))) Можно было бы встретить его на берегу с фальшфейером и баллоном газа, но что-то смутила меня его скорость: медведь, проявляя любопытство, так не бегает. Стоило отступить до подходивших уже ребят и толпой прогнать назойливого «бурундука». Однако медведь и не думал переправляться через реку: встал на берегу, как вкопанный, пофыркал и пошёл ловить рыбу…

Вскоре появились ребята, мы быстро разожгли костёр, и стали кричать, как дикие обезьяны. Медведь не сразу, но понял, чего от него хочет толпа оголтелых туристов, и поспешил ретироваться в тундру. А в его мохнатую спину летели всё новые пожелания «доброго пути». На другой стороне реки мы тоже разожгли костёр и двинулись к водопадам. На подъёме на плато за нами наблюдал одинокий орлан.

Вот мы и на водопадах. Летние вечера тут просто волшебные. Водные косы спадают с высоченного Заячьего плато, которое настолько глубоко изрезано реками и ручьями, что непроходимо даже для армейских вездеходов. Водопады обрушиваются на узкую полоску пляжа между скалами и морем. За вторым водопадом начинается прижим, где волны бьют прямо в скалы, и только в отлив можно проскочить до третьего водопада. Мы сделать этого не смогли.

Под водопадами мы нашли останки небольшого медведя: видимо, бедолага не пережил зиму или упал со скалы. Ребята даже взяли когти как трофей.

Погода совсем наладилась: тучки разбежались, и море окрасилось в бирюзовый цвет. Настроение поднялось, после лёгкого перекуса уже хотелось выдвинуться к мысу Африка, но ребята не торопились, сборы снова затягивались.

Но вот около 5-6 часов вечера мы, наконец, выдвинулись. Шли по вездеходке под высокими утёсами сопок. Ручьи, спадающие в расщелинах, заросли густым кустарником, и в таких местах Бэк, который иногда догонял меня, пару раз поднимал медведя. Приходилось обходить заросшие обочины, чтобы не наткнуться на мохнатую наглую морду. И вот за очередным подъёмом маяк показался уже совсем рядом, и вскоре появились строения. Мы пришли на мыс Африка.

Краткая справка. Мыс Африка – самая восточная точка Камчатки – впервые описан в 1882 году экипажем русского крейсера «Африка», который проводил гидрографические работы. Сам экипаж, не особо стесняясь, назвал мыс в честь своего судна.

На мысу стоит действующий маяк. Его построили в августе 1933 года. Тогда он представлял собой 4-гранную деревянную пирамидальную решетчатую башню без обшивки высотой 10,45 метров от грунта до верхней площадки. После реконструкции в 1960 году здание старого маяка используется в качестве маячно-технического помещения. Сейчас маяк находится в аварийном состоянии: время и землетрясения дали свои результаты. В башне серьезные трещины, и подниматься без каски на него небезопасно. 

Недалеко от маяка стоит дом действующей метеорологической станции, чернеют несколько могил с советскими звёздами и бетонное строение с мини-бассейном на водах горячего источника внутри.

Ближе к сопкам в густой траве виднеются развалины нескольких построек. Здесь с 1978 года была военная часть №34555, расформированная в 90-х. Под склоном сопки есть даже углублённый командный пункт, войти в который можно через обычную дизельную. Маскировка, однако!

На мысе мы провели прекрасный вечер, погуляли по окрестностям, искупались в прохладном источнике, поели княженики. Отсюда открывается отличный вид на две следующие точки нашего маршрута – мыс Чертова мельница и Камчатский мыс с рифом Камень-город.

На ужине у костра ребята были веселы, травили байки и смеялись, хороший ясный день явно поднял их боевой дух, подпорченный дождями и холодом. А мне было совсем не до смеха: терзали меня сомнения и тяжелые мысли… Лучший способ принять верное решение – это с ними «переспать». Поэтому я быстро уплёл свою порцию и ушёл спать. Спал, как убитый, и мне не мешал ни шум, ни свет маяка, под которым стоял наш лагерь, ни бродящий в округе медведь. На самом деле, решение я принял, ещё засыпая, и ночью меня уже ничто не смущало.

День 4. День одиночества

Выбор состоял в следующем: идти со всеми по утверждённому маршруту или рискнуть и пройти в одного через прижим мыса Чёртова мельница. Прижим – это часть пляжа, нагромождения скал и камней под отвесным утёсом мыса. Эта узкая полоска суши оголяется в отлив и вновь закрывается водой с приливом. Длина прижима около двух км, и в теории для пешего туриста это совсем не проблема. Но только в теории, а на практике никакой конкретной информации о прижиме у меня не было кроме скупых упоминаний в специальной литературе и спутниковых снимков. Точно ясно было одно – прижим категорически не проходим ни для какой техники. В советское время, когда вся прибрежная зона постоянно патрулировалась пограничниками и была недоступна для простых смертных, военные проложили конную дорогу через верх мыса, по сопкам. По следам этой старой дороги собирались идти наши туристы, заранее проложив маршрут по GPS. А мне пока было ясно только одно: на прижиме могут быть места, где пляжа нет вовсе, и обходить их придётся траверсом по скалам без снаряжения. Максимальный отлив здесь бывает раз в сутки, и сегодня он будет невысокий. Вполне реальна опасность зайти на прижим, а там попасть в капкан: впереди непроходимая скала, вода поднимается и отрезает путь обратно. В более мягком сценарии в случае неудачи я бы вернулся назад, безнадёжно отстав от группы, и вынужден был бы идти по следам группы через густо поросшие сопки (на такое сложно решиться). В случае удачи мы должны были встретиться с группой за мысом на пляже, но ребятам требовалось пройти около 6 км по густым джунглям с крутыми подъёмами и спусками, они могли не успеть до ночи, и тогда бы мне пришлось ночевать в медвежьем краю одному, а это похуже прижима. И всё-таки я выбрал идти ))

Я согласился сопровождать группу в том числе из-за желания пройти Чёртову мельницу, к которой я всё никак не мог подобраться до этого. Окончательно мои сомнения развеяли мысли об альтернативном маршруте через сопки, который я не могу назвать иначе, чем – жопа. Поутру я быстро собрал палатку, выпил кофе и, пока ребята собирались на завтрак, выдвинулся к темнеющей громаде мыса. Не могу сказать, что мне не было тревожно, но в такие минуты нужно просто идти вперёд.

Я торопился, хотелось как можно быстрее зайти на прижим, чтобы понять, насколько он проходим, и, в случае неудачи, успеть вернуться к группе. Погода была переменчивая: небо то яснилось, то резко всё застилало туманом и мелким моросящим дождем. Тёмная громада Чёртовой мельницы впереди выглядела зловеще, вылезая и снова прячась в серой мгле. Я тщетно пытался рассмотреть, что же происходит под её крутым склоном, есть ли там проход или морские волны бьют в утёс, не оставляя мне шансов.

На первый взгляд, всё было не очень обнадёживающе: на видимом углу в начале прижима много огромных валунов, о которые с брызгами разбиваются морские волны. Прохода не видно, но, уговаривая себя, что видно станет только вблизи, я упорно шёл вперёд. Шёл, не оборачиваясь. Нервозность и тревога не покидали, как я ни старался. Сзади аккуратная фигурка маяка, появляясь из очередного дождливого облачка, становилась всё меньше.

Я пролетел 6 км и оказался под темнеющей стеной мыса. Но даже теперь, в 100 метрах, где я устроил короткий привал, проходимость прижима была ещё не ясна. Виднелись метров сто узкой полоски пляжа среди камней, а дальше огромный кусок скалы упирался прямо в воду. Сквозь тяжёлые низкие тучи стали пробиваться первые солнечные лучи, и крупные капли дождя засверкали в полёте. Всё вокруг: гора, море, скалы – стало куда приветливее, и я был этому несказанно рад. Посидев немного на рюкзаке, последний раз обернулся к Африке и решительно шагнул под мыс.

Проход между морем и скалой узкий, метров 15-20, зализанные камни и свежий морской мусор свидетельствуют о том, что ежедневно этот участок суши море забирает обратно. Прилив составлял 0,7-0,9 метра по таблице, но этого было достаточно, чтобы я смог проскочить. И главное – отлив только начался, у меня было минимум два часа, пока море не начнёт прижимать меня к скалистым стенам мыса. Однако далеко я не ушёл, наткнулся на огромную разноцветную массу пластика – это выброшенная морем морская рыболовецкая сеть. Я не мог просто пройти мимо шикарного источника едкого густого дыма, который так не любят медведи, да и вообще мимо такой кучи мусора. Собрав вокруг вездесущие пластиковые бутылки и прочую фигню, зажёг кучу и пошёл дальше. К слову, за 8 лет, по моим расчётам, мы на берегу Камчатского залива уже спалили около 15-20 тонн различного мусора. Конечно, многие могут возразить, что такая утилизация сопряжена с загрязнением воздуха, но другого адекватного способа очистить берег я просто не вижу.

И тут я уткнулся в ту самую, видимую издалека, скалу, обойти которую никак нельзя – она кончается в море. С этого момента пошёл по следам самого опытного туриста, прошедшего этот прижим не раз, – медведя. Мишка преодолел скалу сверху, по узкой ложбинке. Аккуратно цепляясь за камни, я полез по натоптанной тропе. Сверху оказалась небольшая терраса, заросшая по грудь густой травой. Вся терраса изрезана пересекающимися линиями медвежьих дорожек. Сей факт меня ничуть не смутил, такую картину можно наблюдать везде на Камчатке, особенно на тундре возле реки или моря, однако закралась мысль, что встреча с хозяином на таком узком участке суши неизбежна (медвежьи тропы, кстати, прекрасно видно со спутниковых снимков Google или Bing).

Преодолев террасу, я спустился на очередной замкнутый участок пляжа. Посреди каменистого берега стоит огромный камень размером с комнату, похожий на гигантскую тумбу. Нижняя часть заужена и cкруглена волнами.

Так я и двигался, аккуратно наступая на мокрые камни, боялся оступиться и сломать что-нибудь. Максимально сосредоточен, максимально внимателен и напряжён. Тревога не отступала – прижим оказался вполне проходим, но медвежьи следы на пляже то исчезали, то появлялись вновь. Медведь шёл впереди, нас разделяло 10-15 мин, медведь не огромный, но и не маленький, года четыре. Это уже самостоятельный молодой и, самое главное, любопытный зверь, зачастую легкомысленно пренебрегающий осторожностью в угоду интересу. Опасность встречи увеличивали шум моря и морской ветер, развеивающий мой запах. Не имея возможности услышать меня и почуять заранее, зверюган мог выйти из-за любого камня или скалы, нагромождённых на берегу. А это снова ситуация неожиданности, когда самая естественная реакция мишки, как я уже писал, – ударить и бежать.

Стараясь избежать такой встречи, я пел песни и орал на каждом закрытом участке, пролазив между огромными валунами и проходя через заросшие участки террас над морем. Открытый фальшфейер и заряженный сигнал охотника я нёс в руках. Темпа не сбавлял, тревога и неизвестность гнали вперёд, а так хотелось бы побыть тут подольше. Погода всё так же неожиданно менялась, мерзкий мелкий дождик уступал ласковому солнцу, которое так же резко и исчезало. Даже в эти позитивные моменты море не теряло своего стального цвета, лишь слегка разбавив атмосферу вокруг отблесками воды и переливами радуги. Чёрные бакланы с длинными тонкими шеями, облепив скалы, с ленивым недовольством взирали на меня, не желая улетать с насиженных мест. В такие моменты мне всегда кажется, что они только и ждут, когда я упаду, чтобы налететь и обглодать до белых костей.

На самом деле место обалденное, и осознание его неприступности прибавляет ему волшебства и сакральности. Проходя прижим, я чувствовал во всём вокруг наступившую осень… Свет солнца был печальный. А было это 25 августа.

На ручье я поленился переобуваться и, прыгая по камням, соскользнул и промочил ноги, ленивый дебил! Ругая себя, поторопился дальше, шлёпая мокрыми трекерами. Так, матерясь, я и вышел на очередной закрытый пляж, на другой стороне которого медведь что-то пытался поймать в ручье.

Это был тот самый турист, которого я преследовал последний час. Меня он не замечал, а ветер заглушал мои нецензурные крики. Налюбовавшись на него вдоволь, я стрельнул первым «сигналом» в сторону мохнатого. Мишка услышал хлопок, и тут же увидел падающий рядом зеленый огонек. Он метнулся к морю, на меня не обращая внимания, хотя я орал и махал руками и палкой. Пришлось стрелять второй раз, ну и подойти поближе, конечно. В этот раз всё получилось, медведь вытаращился на непонятный силуэт, приближающийся к нему на пляже, и понял сразу – ринулся на сопку. Я кричал ему в след, отрезая путь к возвращению, и двигался к ручью. Но мохнатый и не собирался возвращаться, он взлетел на огромный утёс за 8 минут (я засёк), иногда останавливаясь, только чтобы оглянуться и убедиться, что я за ним не бегу.

Перейдя ручей, я двинулся дальше, периодически оглядываясь назад. И вскоре увидел то, что посчитал концом прижима. Однако передо мной оставался самый неприятный участок берега – метров сто пляжа, заваленного огромными кусками скальной породы, видимо, следами недавнего обвала. Камни огромные, идти по ним нереально, только перелазить. Местами было очень скользко. Тяжелый рюкзак тянул назад, и пару раз я чуть не сорвался. Абсолютно откровенно скажу, что это было гораздо неприятней, чем встреча с медведем, зажать и сломать ногу на последних метрах прижима совсем не хотелось. Но с горем пополам я буквально прополз этот участок и с криком радости вышел на чистый пляж за мысом. Весь путь в 8-9 км занял у меня 2,5 часа. Напряжение спало, захотелось есть, спать и поменять сырую одежду.

Осмотрев склоны увалов, я решил, что ребята должны спуститься с ближайшей расщелины. Поэтому расположился недалеко от неё, предварительно разведав, где находится ближайший ручей. Дождь прекратился, и солнце уже не пряталось, несмотря на ветер, стало припекать. Весь пляж вокруг был просто истоптан сотнями следов медведей всех размеров, но теперь это уже не было так опасно, вокруг было немерено сухих коряг, дровами я был обеспечен хоть до конца света. Всё же не пренебрегая осторожностью, я поставил лагерь подальше от заросшей террасы и разжёг большой костёр, возле которого мгновенно высушил и сырые вещи, и палатку. А пока вещи сохли, я, как нудист, с голым попом ходил по пляжу, хотя ожидаемого единения с природой от этого не почувствовал )) После сытного обеда напился вкусного чая и уснул у костра в надежде, что ребята через часа 2-3 выйдут на пляж. Но этого не произошло ни через час, ни через три…

Уже к 5 часам я начал переживать, группа не появлялась и всё реальней становилась перспектива ночевать у костра в одного. Решив, что ошибся в расчетах, я передвинулся метров на двести южнее, ближе к следующей расщелине в прибрежных увалах. Около часа заготавливал дрова и спалил весь мусор, что нашёл на берегу. После ясного дня вечер выдался мрачный и пасмурный, низкий серый полог затянул весь морской простор и спрятал вершины сопок. Только на западе, на Камчатском мысе, узкая полоска чистого неба над горизонтом отсвечивала ярким и тёплым светом клонящегося ко сну солнца. Около 6 часов вечера я понял, что никто не придёт и я обречён всю ночь тусить у костра, спокойно спать в палатке я бы не смог. Ночь обещала быть тревожной, и нужно было вздремнуть до темноты. Заварив лапши, я развалился на каремате поближе к огню. И тут случилось чудо – на пляже под Чёртовой мельницей показалась группа людей! Радости не было предела.

Как оказалось позже, ребята не прошли по намеченному маршруту через заросшие сопки. Поднявшись на первый уступ, они увидели дым от моего «костра», горела та самая пластиковая сеть на входе на прижим. Вкратце: они решили, что это знак бедствия, и прошли за мной под мысом. Теперь впереди нас ждал переход на Камчатский мыс, где Берингово море заканчивается и начинается Тихий океан. И это был самый тяжелый участок похода, увы, для всех…